Владимир Меньшиков: веранды на Невском, торговля у метро, помощь барам, мигранты

В Смольном так и не ответили на вопрос: смогут ли владельцы ресторанов и кафе на Невском проспекте устанавливать летние веранды. Куда больше определённости со стихийными мини-рыками у метро: с 1 июля продавцам с рук и тележек запретят торговать вблизи различных общественных мест. Также немного прояснилась ситуация с так называемыми «наливайками», точнее — с городским реестром ресторанов: его, ожидаемо, будет вести комитет по промполитике, инновациям и торговле. Всё это происходит на фоне грядущего запрета на работу мигрантов в сфере доставки и такси. Причём в Заксобрании даже предлагают ужесточить меты — повысить стоимость трудового патента до 10 или даже 15 тысяч рублей. Итоги недели шеф-редактор Business FM Петербург Максим Морозов обсуждает с главой Союза малых предприятий Петербурга Владимиром Меньшиковым.

Максим Морозов: До сих пор непонятно, каково регулирование работы веранд ресторанов и кафе на Невском проспекте в высокий сезон. Кроме того, Смольный идёт дальше и запрещает мелкую, разносную, торговлю возле станций метро, больниц, поликлиник и школ. Каким должен быть диалог с бизнесом?

Владимир Меньшиков: В части летних кафе Невский проспект стал аномальным, мистическим явлением. Главная проблема в отсутствии информации. В комитете имущественных отношений говорят, что договоры есть, они их администрируют и получают деньги. Очевидно, что есть разные мнения. Одни говорят, что Невский проспект стал краше, другие напоминают, что все прошлые годы тысячи людей доказывали: им нравится подобная форма обслуживания. Здесь важно обратиться к социологии и понять мнение петербуржцев. Кроме того, хотелось бы видеть настоящий диалог с рестораторами. На мой взгляд, среди них есть люди, которые заботятся о родном городе. Может быть, нам нужны новые конструкции, видоизменённый формат. Однако для этого и нужен диалог.

Говоря о разносной торговле, хочется вспомнить слова одного видного чиновника из Москвы: почему-то у всех торгующих бабушек лук обвязан одной и той же ленточкой. Я убеждён, что более 90% — это системное, практически всегда нелегальное или полулегальное явление. Это отмечают многие предприниматели, которые видят, как к станции метро, где стоят 10 продавцов, подвозят товар на ржавой «Газели».

Это не то, что мы хотим видеть в нашем городе. Так что рано или поздно за это нужно взяться. Никому не нравится, как в людных местах самых разных районов города продаётся абсолютно всё: трусы, носки, сим-карты и так далее.

Максим Морозов: Мини-рынок.

Владимир Меньшиков: Естественно, с нарушениями. О трудоустройстве и налогах вообще смешно говорить. При этом разностная торговля должна быть, например, на городских праздниках. Чтобы люди могли купить сувениры, шарики, флаги и так далее. Именно такую торговлю нужно развивать. Никто не хочет идти час до магазина во время фестиваля, праздника или развода мостов, чтобы просто купить бутылку воды. Так что вектор понятен: разностная торговля во многом полулегальная и нелегальная, однако делает нашу жизнь удобнее, поэтому в какой-то части должна существовать.

Максим Морозов: Наша вторая тема связана с так называемыми «наливайками». В Смольном, как сообщается, определились с администрированием: комитет по промполитике, инновациям и торговле будет вести реестр ресторанов. Много копий сломано по поводу этого резонансного законопроекта. Сейчас всё немного устаканилось: закон единогласно принят депутатами Заксобрания. Тем не менее, по мнению экспертов, примерно 200-300 заведений могут пострадать от действия этого закона. По какому пути необходимо идти в данной ситуации?

Владимир Меньшиков: Эта тема обсуждалась в Петербурге больше года.

Мы видим результат ограничительных мер в Вологодской области, где продажа алкоголя запрещена тотальным образом: только два часа в день. В итоге каждый таксист имеет в багажнике несколько бутылок спиртного. Безусловно, это не то, к чему хочется стремиться.

Мы видели кадры рюмочных в СМИ, это кошмар. Если закон поможет, будет прекрасно. В городе резко возрастёт количество ресторанов. При этом некоторые маленькие бары действительно стали частью гастрономической культуры города. Будет грустно, если они закроются. Мы прекрасно понимаем, что это коснётся и других рынков. Нежилых помещений в центре города крайне мало: безусловно, их аренда резко возрастёт. Остаётся вопрос по поводу жилых зданий, а также прилегающих к ним территорий. Этот критерий прописан в законе достаточно хитро.

Максим Морозов: Максимально резиновая формулировка.

Владимир Меньшиков: Вопрос о прилегающей территории зависает. На текущий момент юристы говорят, что это касается непосредственно жилого здания и земельного участка под ним. Очевидно, что это небольшое количество. Сейчас люди будут срочным образом искать выход. Важно, чтобы к моменту вступления закона в силу, у 1 сентября, комитет по промышленной политике успел подготовить все подзаконные акты и сделать соответствующий реестр. Одна из часто звучащих мыслей — давайте введём регулирование через несколько лет. Понятно, что большинство заведений продолжат работать.

Основной страх и риск заключается в том, что могут пострадать предприниматели, которые стремятся жить по правилам и соблюдать законодательство, а откровенно маргинальные питейные заведения продолжат работать. По аналогии с некоторыми магазинами, которых не смущает ограничение на продажу алкоголя после 22 часов.

Максим Морозов: Как подчёркивают некоторые участники рынка: кто нарушал два закона, нарушит и третий. В этом смысле некоторые противники введения ограничений цитируют Ленина и говорят, что по форме инициатива, может быть, и правильная, но по существу — это издевательство. Есть, например, формальный критерий про 50 метров. То есть если сейчас у тебя 46 метров, то тебе нужно увеличить площадь до 51 «квадрата», чтобы попадать в норматив. У тебя будет место для приготовления пищи, пять человек в штате, обязательный повар, тревожная кнопка и формальные 52-53 метра. Получается, что увеличение площади — это издевательство над здравым смыслом. Что от этого изменилось концептуально?

Владимир Меньшиков:

В качестве аналогии хотел бы вспомнить выражение: когда в небольшом городе закрывается детская музыкальная школа, через несколько лет там надо строить детскую колонию.

Конечно, бизнес привык приспосабливаться. Люди что-нибудь придумают. Если эта норма повлияет на качество жизни людей и уменьшит, например, бытовое насилие, то это прекрасно. Что случится на самом деле, мы увидим уже в сентябре.

Максим Морозов: Если власти что-то ограничивают, то они могут и ввести субсидии, помощь в увеличении площадей зала или поиске новых площадей от города. Чем город мог бы помочь, чтобы нивелировать эффект от введённых ограничений?

Владимир Меньшиков:

Город — один из крупнейших собственников помещений. В качестве господдержки для небольших авторских баров может быть возмездное предоставление им помещений без аукционов, оценочным способом. Другой вопрос, что для 300 организаций вряд ли найдётся такое количество ликвидных помещений.

Мы будем наблюдать за работой по формированию реестра. Возможно, вступление в силу закона будет перенесено. Владелец одного из баров сказал, что его чек в четыре раза выше магазина, 100% официальное трудоустройство, белые зарплаты, выше рынка, выплата налогов. Так что назвать его наливайкой тяжело. Важно, чтобы таких людей не забывали. Выход найти можно.

Максим Морозов: Третья тема, которую успеваем обсудить, связана с проклятым вопросом последнего времени — кадровым обеспечением. Разумеется, здесь не обойтись без иностранной рабочей силы. Тем не менее власти их ограничивают: ожидается, что с 1 июля иностранцам запретят работать в такси и доставке. В Заксобрании, например, предлагают увеличить стоимость патента для трудовых мигрантов. Какими должны быть подходы к регулированию? Чего ждать от новой ограничительной меры?

Владимир Меньшиков:
  

Если несколько лет назад мы говорили о кадровом голоде, то сейчас речь идёт о кадровой анорексии.

Надо учесть, что в силу высокого образования некоторых наших сограждан и ряда других причин, многие профессии россиянами не востребованы. Они не хотят туда идти даже за большие зарплаты. Конечно, мы знаем громкие, грустные истории, связанные с проблемами пассажиров в такси, когда таксисты оказывались выходцами из других стран. Вопрос в том, кто будет работать? И сколько это будет стоить.

Максим Морозов: «Яндекс» предупреждает о подорожании.

Владимир Меньшиков: Безусловно. Наверное, мысль в том, чтобы направить эти трудовые резервы в другом направлении. Первыми приходят в голову сферы ЖКХ и строительства. Каждый год мы сталкиваемся с проблемой нехватки специалистов ручного труда, на стройках вечные проблемы с персоналом.

В вопросе привлечения кадров я сторонник рыночных методов: если один человек хочет работать, а другой хочет его нанять — у них должна быть такая возможность.

Я очень рад, что хотят внедрить инициативу по биометрии всех прибывающих. Вероятно, это резко сократит количество противоправных действий. Данная мера кажется мне назревшей и суперэффективной.